Охотник никогда не опустошает свой мир, так как берёт из него только то, в чём действительно нуждается, при этом он относится к нему бережно и заботится о нём с теплом и любовью вне зависимости от того, что составляет его мир – животные, растения, имущество или сила. В этом отношении охотник очень близко знаком со своим миром, но в то же время остаётся отстранённым от него. Отстранённость от мира позволяет охотнику оставаться недоступными для этого мира и не искажать его своим вмешательством. Охотник касается своего мира легко, наслаждаясь им ровно столько, сколько ему нужно и затем исчезает оставляя не потревоженным практически ничего.
Устойчивость и воинское ремесло синонимы. Чтобы обрести устойчивость, вам нужно практиковаться в не-делании. Каждая битва – это упражнение в не-делании.
Термин “устойчивость”, в понимании Толтеков означает внутреннюю убеждённость, полученную на опыте и приведённую в исполнение с твёрдостью и абсолютно непоколебимой уверенностью. Устойчивость очень тесно связана с ясностью, так как устойчивость может быть обретена только когда воин действует из состояния отсутствия сомнений в своём уме. Чтобы получить такую ясность, от воинов требуется быть абсолютно честными и беспристрастными в оценке любой ситуации, тогда они смогут двигаться дальше с полной убеждённостью, что их решения и действия свободны от предубеждений.
Однако, самый простой способ достичь текучести точки сборки – это научиться выслеживать наше восприятие, а лучший способ освоить выслеживание – научиться читать напряжения присущие повседневной жизни, поскольку эти напряжения ничто иное как продукт интенсивности. Как только мы сможем читать эти напряжения, мы начнём менять наш уровень восприятия и интенсивность просто используя Щит воина и практикуя не-делание. Другими словами если мы стремимся читать напряжения в повседневной жизни, вместо того чтобы ловиться на поверхностное значение событий, тогда мы автоматически начинаем принимать не принимая и верить не веря, и в результате наше восприятие уже не закреплено одержимостью, а точка сборки свободна для движения.
Вовсе не стоит винить эготизм или остров тональ. Всё дело в человеческом отождествлении с эготизмом, присущем тоналю, именно оно – причина человеческих злодеяний. Воин знает это и потому, вместо попыток убежать с острова тональ, он учится использовать его и присущие ему качества для осуществления необходимой трансформации.
С острой осознанностью своей смерти, с отстранённостью и силой своих решений воин выстраивает свою жизнь настолько стратегически, насколько это возможно. Знание, что собственная смерть постоянно выслеживает его, направляет каждое действие воина и наполняет его великой жаждой жизни. Сила его бесповоротных решений даёт ему возможность выбирать без сожалений, а его выбор всегда направлен на самый безупречный курс действий. В результате воин всегда исполняет всё, что он должен, с пылким рвением и предельной эффективностью. Когда кто-то действует в подобном ключе, он может быть по праву назван воином, поскольку он приобрёл величайший из всех атрибутов, а именно – терпение.